Чертова Мельница - Страница 19

Что бы за этим ни таилось, а утрата серьезная. Покойный Альдорат, человек умный и хваткий, своей должности как нельзя лучше соответствующий, был верен по-настоящему. Ему, как и многим другим и на земле, и за облаками, именно Сварог устроил нешуточный карьерный взлет, какого при других обстоятельствах ни за что не дождаться так быстро. Две категории людей бывают самыми преданными: исключительно благородные и те, кто всецело зависит только от тебя, причем точно знает, что с твоей смертью теряет все. Без Сварога Альдорат стал бы начальником тайной полиции и патрицием в лучшем случае лет через двадцать — и слишком много у него появилось врагов, чтобы он мог себе позволить черную неблагодарность, так что…

Заслышав, как отворяется дверь, он поднял голову — но это открылась другая дверь, из комнаты ожидания, и оттуда степенно выходили осанистые господа в годах: раззолоченные камергеры, два генерала в парадной форме, усыпанная бриллиантами дебелая пожилая дама со знаком главной фрейлины на пышной груди. Земные сановники, ага, причем мундиры, что характерно, лоранские. Похоже, его высочество вовсе и не выдерживал Сварога в приемной чванства ради, а был по-настоящему занят…

Завидев его, лоранские высокие господа отвесили довольно низкие поклоны, как и полагалось при встрече с его небесным великолепием, к тому же состоявшем в самом привилегированном императорском гвардейском полку. Дама церемонно присела. Судя по любопытным взглядам искоса, кое-кто из них его определенно узнал — ну-ну, любуйтесь, островитяне, мы за погляд денег не берем…

Как и подобало благородному лару, он ответил сухим кивком, не вставая, разумеется, небрежно отвернулся. Они ему и в самом деле были совершенно неинтересны: препустой народец, надо полагать, вульгарные дворцовые прихлебатели… По-настоящему интересных людей, вроде начальника разведки или талантливого вояки генерала Кадульфа, заочно знакомых ему по снимкам, среди этой братии что-то не усматривалось.

Золоченые двустворчатые двери кабинета принца распахнули изнутри два давно знакомых Сварогу великана-лакея в усыпанных самоцветами зеленых ливреях. На сей раз он, не мешкая, встал и поклонился — с одной стороны, этикет его нисколечко не обязывал, можно было и дальше сидеть, развалясь, с другой же, всякий галантный кавалер считает своим долгом приветствовать благородную даму стоя, тем более что она не просто земная дворянка, а целая королева. Ее величество Лавиния Лоранская, ага… Очаровательная стерва тридцати с небольшим годочков — прекрасная фигура, невероятно горделивая осанка, темные волосы, уложенные в затейливую прическу, холодные синие глаза, бриллиантовое сияние на уард вокруг. Спеси преисполнена несказанной — хотя, как многим известно, по происхождению всего-то дочка убогого королька из Вольных Маноров, древнего родом, но убогого владениями. Как сплетничают, в детские годы чуть ли не босиком бегала, чуть ли не в домотканом, быть бы ей супружницей столь же убогого персонажа в тех же Манорах, да случилось так, что Гастольд Лоранский, к тому времени вдовец, охотясь в Каталауне и проезжая через убогое королевство без всяких намерений нанести визит вежливости тамошнему венценосцу, увидел семнадцатилетнюю принцессу и воспылал — хороша, чертовка, этого у нее не отнимешь. Ну, честным пирком да за свадебку, коронованный папаша чуть от радости не помер… А самое интересное, господа мои, в том, что, когда Гастольд лет через пять скончался совершенно естественной смертью в давней и ожесточеннейшей борьбе с зеленым змием, молодая порфироносная вдова проявила нешуточный ум и хватку, каких от нее, в общем, и не ожидали, привыкнувши считать «замарашкой из Маноров». Сумела быстро отыскать надежных сподвижников, очень быстро оттерла от престола раскатавшую было губы родню покойного (к сегодняшнему дню поголовно вымершую в результате череды несчастных случаев) — и давно уже сидела на троне прочно, опираясь на тех, кто всем обязан был лично ей. Регентша, конечно — но, зная ее нрав, начинаешь всерьез сомневаться, что лет через десять ее сынок, родная кровиночка, ставши совершеннолетним, сумеет стать полновластным монархом. Не та баба…

Она чуть присела перед Сварогом, на миг склонив голову. Когда выпрямилась, где-то в глубине сапфировых глаз по-прежнему светилась холодная, рассудочная ненависть — не к благородному лару, понятно, к удачливому земному королю. Сварог церемоннейшим образом раскланялся. Четыре раза убийц подсылала, чертовка неукротимая, и вряд ли на этом остановится, краса ненаглядная… Ладно, переживем…

Сварог не смотрел ей вслед, когда она неторопливо удалялась в сопровождении свиты. Нетерпеливо повернулся к золоченой двери. Одна ее половинка захлопнулась, вторую лакей держал открытой. Бесшумно вынырнул кабинет-секретарь, поклонился:

— Граф Гэйр, его высочество вас просят…

Хорошо все же иногда побыть простым графом Гэйром, а не королем королей. Никакой дурацкой помпезности: и запропал куда-то великан-глашатай, так что обойдется без истошных церемониальных воплей, и кабинет-секретари исчезли, никто под руки не поддерживает, будто столетнего деда…

— Ваше высочество… — сказал он, остановившись перед огромным столом с позолоченными углами.

Принц-директор кивнул:

— Рад вас видеть, граф. Простите, что продержал в приемной, но вы сами, должно быть, видели посетительницу…

— Конечно, — сказал Сварог.

— Садитесь.

Сварог уселся. Справа из-за прозрачнейшего невидимого стекла исполинского аквариума тупо пялились на него огромные белоснежные карпы.